Меня вообще не приучили к серьезной музыке. Хотя папа наизусть помнил целые арии из опер и вообще имел отменный слух. Наверно, посчитали, что я все равно музыку воспринимать не буду. У меня отсутствует музыкальная память и слух, да и ноты, как оказалось, я не все слышу.
Как-то мама обратилась к нашему соседу, бывшему на тот момент ведущему тенору театра Немировича-Данченко, с просьбой послушать меня и сказать, почему у ребенка нет слуха.
Он немного со мной позанимался и сказал, что высоких нот я не слышу, надо мне петь низко, тогда я смогу повторить. Я их не то, что не слышу, мне от высоких тонов плохо становится.