![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Масонские страницы романа Томаса Манна "Волшебная гора". Введение в пространство иллюзий. 2 (5)
Часть 1.
Жизнь, отражённая в смерти.
О чём это я?
Ах, да. О масонстве.
Не зря смерть играет в масонской символике такую важную роль.
Но не только в масонстве. Люди приезжают в санаторий лечиться? Наверняка.
Или умирать? Несомненно.
"Предчуствие гражданской войны" не довлеет над ними.
Они оставили существование в долине и "вознеслись" на Гору в поисках смысла жизни.
И смысла смерти...
По словам Жоржа Клемансо: "Немцы любят смерть. Посмотрите на их литературу, в сущности, они только ее и любят."
Не чужд этой притягательно-отталкивающей любви и Томас Манн. Он раскрывает перед нами алтарные створки романа и заставляет вглядываться в очередной "totentanz" – танец смерти.
В статье "Введение к “Волшебной горе” Манн пишет о романе: “В нем должна была ощущаться та атмосфера бездумного и легкого, но в то же время овеянного дыханием смерти существования, в которую я окунулся в этом странном заоблачном мирке. (Речь идёт о Давосе). Чары смерти, торжество хмельной сумятицы над жизнью, устремленной к высшей гармонии"
А в эссе “О духе медицины” Томас Манн говорит: “Смерть и болезнь в ‘Волшебной горе’ - не просто романтические гримасы, не следует быть несправедливым ко мне. Ведь они также и великие воспитатели, они - великие вожди, указывающие нам путь к человеческому. Годы, проведенные Гансом Касторпом в давосском санатории, станут для героя романа временем “посвящения и таинства - initiation story”. К нему, возмужавшему, в конце концов придет понимание болезни и смерти “как необходимого этапа на пути к мудрости, здоровью и жизни”.
Не будучи масоном, Томас Манн очень точно передаёт в романе смысл символики смерти в масонстве.
Жизнь и смерть, отражённые в книге.
На примере замкнутого мира санатория Манн, как в зеркале, показывает жизнь Европы в канун мировой войны, любовно и гротескно рисует отражения героев романа.
Среди тех, с кем знакомится уже в первые дни своего пребывания в санатории молодой немец по имени Ганс Касторп, особое место занимает господин Лодовико Сеттембрини - потомок карбонариев, гуманист, убеждённый сторонник прогресса и МАСОН.
Интересно, что его физические характеристики Томас Манн взял у итальянского композитора Руджеро Леонкавалло.
Позднее в круг знакомых Ганса Касторпа попадает новый персонаж — еврей, перешедший в католичество, иезуит Нафта, вечный и неизменный оппонент господина Сеттембрини.
Нафта идеализирует средневековое прошлое Европы, осуждает само понятие прогресса и всю воплощающуюся в этом понятии современную буржуазную цивилизацию.
Как ангел и дьявол, меняясь ролями и отражаясь друг в друге и в своём ученике, вырисовывают масон Сеттембрини и иезуит Нафта одну из главных линий романа и один из главных внутренних конфликтов, переживаемых самим Манном.
Отраженья городов.
Из Любека, родного города Манна, перенесёмся в Гамбург, откуда Ганс Касторп приезжает в санаторий.
Считается, что Гамбург– самый английский из немецких городов, поэтому естественно, что именно здесь в 1737 г. возникла первая ложа «свободных каменщиков» в Германии.
Сначала под названием «Loge d’Hambourg»,
которое позже заменили нынешним «Absalom zu den drei Nesseln» («Абессалом у трех крапив»)
- самая многочисленная из немецких лож.
Отражение в Чаше Грааля.
Кто же он такой, Ганс Касторп?
Какое отношение масонская наука имеет к этому "простому" гамбургскому парню? Простаку. Да просто полному профану?
Из доклада "Введение к «Волшебной горе»", прочитанного Манном в 1939-ом году студентам Принстонского университета:
... есть целая группа произведений, носящих общее название «Сказаний о святом Граале». Их герой, — Взыскующий и Вопрошающий, герой, прошедший в своих скитаниях небо и ад, дерзнувший бросить им вызов и заключивший договор с тайными силами, с болезнью, с дьяволом, со смертью, с потусторонним, оккультным миром, с той сферой, которая названа в «Волшебной горе» «достойной любопытства», герой, отправившийся на поиски Грааля, то есть высшей цели, жаждущий знания, познания, приобщения к тайнам, ищущий философский камень...
К числу таких героев принадлежит также и Ганс Касторп.
Взыскующего героя, в особенности ищущего Грааль Парсифаля, в начале его странствий часто называют «простаком», «великим простецом», «безобидным простаком». Это соответствует «простоте», простодушию и заурядности, которые постоянно приписываются герою моего романа, как будто бы какое-то смутное ощущение преемственности заставляло меня настойчиво подчеркивать это его свойство...
Прежде чем достичь священной горы, искатель Грааля должен пройти ряд страшных и таинственных испытаний в лежащей на его пути часовне, которая называется «Atre perilleux» («Очаг опасностей»). По всей вероятности, эти необычайные испытания были первоначально ритуалами приобщения к тайнам, доступным лишь избранникам, условием познания этих тайн, — ведь идея мудрости и познания всегда связана с потусторонним миром, со смертью и мраком.
Не случайно и то, что в «Волшебной горе» такое большое место занимает масонство и его обряды: ведь масонство происходит по прямой линии от ритуалов посвящения в таинства. Одним словом, Волшебная гора — это видоизмененный храм Приобщения, арена опасной борьбы за право проникнуть в тайну бытия, и Ганс Касторп, совершающий «путешествие в целях образования», оказывается таким образом обладателем славного генеалогического древа, потомком мистических героев — рыцарей; он — типичный новообращенный, который с любопытством подлинного неофита добровольно, быть может, даже с излишней готовностью, спешит в объятия болезни и смерти, ибо первое же соприкосновение с ними сулит ему ясновидение, прозрение, чудесный взлет его «я», — разумеется, если он не побоится пойти на связанный с этим большой риск.
О чём это я?
Ах, да. О масонстве.
Продолжение следует.
Жизнь, отражённая в смерти.
О чём это я?
Ах, да. О масонстве.
Не зря смерть играет в масонской символике такую важную роль.
Но не только в масонстве. Люди приезжают в санаторий лечиться? Наверняка.
Или умирать? Несомненно.
"Предчуствие гражданской войны" не довлеет над ними.
Они оставили существование в долине и "вознеслись" на Гору в поисках смысла жизни.
И смысла смерти...
По словам Жоржа Клемансо: "Немцы любят смерть. Посмотрите на их литературу, в сущности, они только ее и любят."
Не чужд этой притягательно-отталкивающей любви и Томас Манн. Он раскрывает перед нами алтарные створки романа и заставляет вглядываться в очередной "totentanz" – танец смерти.
В статье "Введение к “Волшебной горе” Манн пишет о романе: “В нем должна была ощущаться та атмосфера бездумного и легкого, но в то же время овеянного дыханием смерти существования, в которую я окунулся в этом странном заоблачном мирке. (Речь идёт о Давосе). Чары смерти, торжество хмельной сумятицы над жизнью, устремленной к высшей гармонии"
А в эссе “О духе медицины” Томас Манн говорит: “Смерть и болезнь в ‘Волшебной горе’ - не просто романтические гримасы, не следует быть несправедливым ко мне. Ведь они также и великие воспитатели, они - великие вожди, указывающие нам путь к человеческому. Годы, проведенные Гансом Касторпом в давосском санатории, станут для героя романа временем “посвящения и таинства - initiation story”. К нему, возмужавшему, в конце концов придет понимание болезни и смерти “как необходимого этапа на пути к мудрости, здоровью и жизни”.
Не будучи масоном, Томас Манн очень точно передаёт в романе смысл символики смерти в масонстве.
Жизнь и смерть, отражённые в книге.
На примере замкнутого мира санатория Манн, как в зеркале, показывает жизнь Европы в канун мировой войны, любовно и гротескно рисует отражения героев романа.
Среди тех, с кем знакомится уже в первые дни своего пребывания в санатории молодой немец по имени Ганс Касторп, особое место занимает господин Лодовико Сеттембрини - потомок карбонариев, гуманист, убеждённый сторонник прогресса и МАСОН.
Интересно, что его физические характеристики Томас Манн взял у итальянского композитора Руджеро Леонкавалло.
Позднее в круг знакомых Ганса Касторпа попадает новый персонаж — еврей, перешедший в католичество, иезуит Нафта, вечный и неизменный оппонент господина Сеттембрини.
Нафта идеализирует средневековое прошлое Европы, осуждает само понятие прогресса и всю воплощающуюся в этом понятии современную буржуазную цивилизацию.
Как ангел и дьявол, меняясь ролями и отражаясь друг в друге и в своём ученике, вырисовывают масон Сеттембрини и иезуит Нафта одну из главных линий романа и один из главных внутренних конфликтов, переживаемых самим Манном.
Отраженья городов.
Из Любека, родного города Манна, перенесёмся в Гамбург, откуда Ганс Касторп приезжает в санаторий.
Считается, что Гамбург– самый английский из немецких городов, поэтому естественно, что именно здесь в 1737 г. возникла первая ложа «свободных каменщиков» в Германии.
Сначала под названием «Loge d’Hambourg»,
которое позже заменили нынешним «Absalom zu den drei Nesseln» («Абессалом у трех крапив»)
- самая многочисленная из немецких лож.
Отражение в Чаше Грааля.
Кто же он такой, Ганс Касторп?
Какое отношение масонская наука имеет к этому "простому" гамбургскому парню? Простаку. Да просто полному профану?
Из доклада "Введение к «Волшебной горе»", прочитанного Манном в 1939-ом году студентам Принстонского университета:
... есть целая группа произведений, носящих общее название «Сказаний о святом Граале». Их герой, — Взыскующий и Вопрошающий, герой, прошедший в своих скитаниях небо и ад, дерзнувший бросить им вызов и заключивший договор с тайными силами, с болезнью, с дьяволом, со смертью, с потусторонним, оккультным миром, с той сферой, которая названа в «Волшебной горе» «достойной любопытства», герой, отправившийся на поиски Грааля, то есть высшей цели, жаждущий знания, познания, приобщения к тайнам, ищущий философский камень...
К числу таких героев принадлежит также и Ганс Касторп.
Взыскующего героя, в особенности ищущего Грааль Парсифаля, в начале его странствий часто называют «простаком», «великим простецом», «безобидным простаком». Это соответствует «простоте», простодушию и заурядности, которые постоянно приписываются герою моего романа, как будто бы какое-то смутное ощущение преемственности заставляло меня настойчиво подчеркивать это его свойство...
Прежде чем достичь священной горы, искатель Грааля должен пройти ряд страшных и таинственных испытаний в лежащей на его пути часовне, которая называется «Atre perilleux» («Очаг опасностей»). По всей вероятности, эти необычайные испытания были первоначально ритуалами приобщения к тайнам, доступным лишь избранникам, условием познания этих тайн, — ведь идея мудрости и познания всегда связана с потусторонним миром, со смертью и мраком.
Не случайно и то, что в «Волшебной горе» такое большое место занимает масонство и его обряды: ведь масонство происходит по прямой линии от ритуалов посвящения в таинства. Одним словом, Волшебная гора — это видоизмененный храм Приобщения, арена опасной борьбы за право проникнуть в тайну бытия, и Ганс Касторп, совершающий «путешествие в целях образования», оказывается таким образом обладателем славного генеалогического древа, потомком мистических героев — рыцарей; он — типичный новообращенный, который с любопытством подлинного неофита добровольно, быть может, даже с излишней готовностью, спешит в объятия болезни и смерти, ибо первое же соприкосновение с ними сулит ему ясновидение, прозрение, чудесный взлет его «я», — разумеется, если он не побоится пойти на связанный с этим большой риск.
О чём это я?
Ах, да. О масонстве.
Продолжение следует.